С 1 января власти страны внесли ряд изменений в систему работы ресурсоснабжающих организаций (РСО) и управляющих компаний (УК) с потребителями — ужесточён контроль работы УК в многоквартирных домах, обсуждается переход РСО на прямые договоры с потребителями. Изменения коснулись и тарифов — законодатель дал российским регионам 3 года на то, чтобы перевести расчёт сбытовой надбавки гарантирующего поставщика (ГП, в Забайкальском крае и Республике Бурятия — Читаэнергосбыт) на методику эталонных затрат. Проблема УК, которые собирают деньги с потребителей, но не отдают их РСО, после чего часто банкротятся и возрождаются почти в прежнем состоянии, но уже без долгов, остра настолько, что про это на итоговой конференции в конце 2017 года говорил президент страны. Гендиректор Читаэнергосбыта — компании, которой разные группы потребителей только в Забайкальском крае должны за потреблённую электроэнергию больше 2,3 миллиардов рублей — Алексей Гончаров в интервью ИА «Чита.Ру» рассказал о том, как изменения скажутся на работе гарантирующего поставщика.Основные изменения в законодательстве: — Наконец то, о чём долго говорили с 2012 года на уровне Министерства энергетики и Федеральной службы по тарифам, свершилось – мы перешли на установление сбытовых надбавок по методу бенчмаркинга (сопоставительный анализ на основе эталонных показателей). Предыдущая методика — очень условно процент от цены [электроэнергии] на оптовом рынке — на мой взгляд, была неверной, не отражала реальности и создавала много путаницы. Вроде бы она формировалась на основании обоснованных затрат (метод экономически обоснованных затрат — А.К.), но как только принцип процента от цены на оптовом рынке начинал действовать, так сразу метод экономически обоснованных затрат куда-то исчезал. Поскольку если цена на оптовом рынке снизится, то и сбытовая надбавка снизится, при этом мы прекрасно понимаем, что никаких изменений в деятельности гарантирующего поставщика при этом не произошло, и затраты не изменились. И наоборот — если повысилась цена на оптовом рынке, то сбытовая надбавка почему-то должна повышаться. Почему? Ведь затраты вновь не изменились. — Как работает новая методика, и с какого момента она начинает действовать? — Федеральная антимонопольная служба (ФАС) утвердила методические рекомендации в конце ноября 2017 года. У регионов есть 3 года на то, чтобы перейти к расчёту надбавки по методу эталонных затрат, и был выбор — делать это постепенно или сразу. Региональная служба по тарифам Забайкальского края уже в конце декабря 2017 года утвердила сбытовую надбавку, которая уже в 2018 году будет приведена к эталону. Действовать она начинает со второй половины 2018 года – с 1 июля. — Почему не был выбран поэтапный вариант? — Эталон – это некие чётко определённые, стандартизированные затраты, которые зависят от количества точек поставки — количества потребителей, и от необходимых затрат на ведение энергосбытовой деятельности – работа колл-центров, основная работа по сбору денежных средств, фонд оплаты труда. Этих затрат должно быть достаточно для эффективной работы гарантирующего поставщика. Они установлены на федеральном уровне, что исключило разногласия в регионах на установление этих затрат. При этом, когда проводился анализ по стране, было понятно, что есть регионы, в которых гарантирующий поставщик нормально дофинансирован, есть регионы, в которых он не дофинансирован, и есть регионы, где он перефинансирован. Эталон должен был показать, в каком регионе что происходит. В целом по стране снижение расходов на сбыт должно было составить, если не ошибаюсь, около 12 миллиардов рублей. — Что у нас? — В Забайкальском крае ГП был нормально дофинансирован — и Региональная служба по тарифам, и гарантирующий поставщик корректно подходили к процессу формирования сбытовой надбавки, экономические интересы всех участников были учтены. Пересчёт затрат по методу эталонных затрат приведёт к совершенно незначительному увеличению сбытовой надбавки, которое потребитель не заметит. Если мы говорим про конечную цену, то изменение не видно ещё и потому, что сбытовая надбавка составляет незначительную часть в конечной цене, в отличие от стоимости оптового рынка (то есть генерации — А.К.) и стоимости услуги по передаче (сетевая составляющая — А.К.). У сбытовой надбавки маленький удельный вес в конечной цене, поэтому даже большие её изменения не сильно влияют на конечную цену, а наши изменения вообще никак не отразились. — А в Бурятии? — В Бурятии значительное увеличение надбавки — гарантирующий поставщик в течение длительного периода был систематически недофинансирован, поэтому там выбран поэтапный вариант за 3 года. Законодатель принял решение, что уровень сбытовой надбавки до этой эталонной величины необходимо довести в течение трёх лет, чтобы избежать резких скачков вниз или вверх. График доведения утверждает глава субъекта. Как правило, во всех регионах, где не произошло ничего или произошёл незначительный рост, который не имело смысла растягивать на 3 года, утверждается не поэтапный график, а сразу эталонная выручка в полном объёме. Будем надеяться, что такой же принцип расчёта — на основе эталонных затрат — в конечном счёте будет введён и в отношении тарифа на оказание услуг по передаче электроэнергии для сетевых организаций. — Перспектива такая есть? — Об этом говорили на федеральном уровне. Мне кажется, это, наверное, самый продвинутый, нормальный метод определения затрат. Работайте эффективно — за счёт оптимизации издержек, повышения эффективности работы, применения прогрессивных методов есть возможность премировать сотрудников. Это нормальный подход, который стимулирует работу по снижению затрат и повышению клиентоориентированности, и это одна из целей реформы. — А если затраты превышают выделенные на работу ГП средства? — Никто компенсировать это не будет, конечно. Если у кого-то идёт снижение доли в тарифе, они должны в ускоренном порядке оптимизировать свою работу. До этого гарантирующий поставщик, вероятно, системно не работал над тем, чтобы улучшить качество работы и снизить издержки. Теперь появляется возможность работать над собой. — Каково ваше отношение к изменениям в работе управляющих компаний? — Позитивное, конечно. Гарантирующие поставщики – это финансовая артерия электроэнергетики, которая обеспечивает доставку денежных средств от конечного потребителя в сектора электроэнергетики, которые отвечают за надёжность системы и гарантированную мощность — это сетевая и генерирующая компании прежде всего, а также инфраструктура оптового рынка — системный оператор и другие структуры. Гарантирующий поставщик должен обеспечить финансовый поток, он осуществляет все законные действия, которые связаны с получением этих денежных средств, и вынужден обеспечивать платёжную дисциплину на уровне 100%, чтобы обеспечить эти обязательства. В структуре потребления гарантирующих поставщиков, особенно в районах, которые не кишат промышленностью, большой объём занимает население и приравненные к нему потребители. Управляющие компании тут некий посредник, причём поступление денежных средств от этого посредника будет зависеть лишь только от степени его порядочности. Если есть финансовая дисциплина, то действует принцип «если я должен, то я заплатил», а если дисциплины или понимания вообще этого нет, то действует другой принцип — «я собрал с конечного потребителя деньги, но я же могу не отдавать, почему бы и нет». Когда ты видишь некий денежный поток, то есть большой соблазн оставить эти деньги у себя. И это дело процветает, когда недостаточно выстроен контроль за работой посредников со стороны органов, контролирующих этот бизнес. Это различные структуры на уровне региона и муниципалитетов. Об этом говорят цифры — в Забайкальском крае задолженность управляющих организаций достигла катастрофических совершенно объёмов. Только за 2017 год она увеличилась на 59% и составила 504 миллиона рублей. Это задолженность и за общедомовые нужды. В этой сумме также накопленная задолженность этих недобросовестных управляющих компаний, которые банкротятся и исчезают, потом опять появляются либо с теми же самыми названиями, либо с теми же самыми учредителями, только ИНН другой. — Примеры можете привести? — Сколько угодно. Одна из таких управляющих организаций – это РУЭК. Первый РУЭК обанкротился в сентябре 2015 года с долгом 28,9 миллиона рублей, вместо него появилось два РУЭКа – РУЭК-Восток и РУЭК-ГРЭС, совокупный долг этих ООО за достаточно короткий период уже составил 39,2 миллиона рублей. — Насколько я помню, у РУЭКа учредитель — депутат гордумы Александр Прокопенюк? — Да, он учредитель этих компаний. Я не могу утверждать, но у нас есть информация от жильцов о том, что компания РУЭК-Восток не выставляет потребителям расходы за ОДН, тем самым подвергая их риску того, что к ним придут за взысканием. Это же задолженность собственников жилья, и в случае банкротства управляющей компании им предъявят эти издержки как минимум по нормативу за весь этот период. А банкротство или лишение лицензии этой компании уже совсем рядом. Мы уже сегодня можем идти в суд с иском о банкротстве. Попытки договориться не увенчались успехом, поэтому так и сделаем. Кроме того, учитывая, что РУЭКи уклоняются от заключения договора энергоснабжения, это неизбежно приведет к лишению их лицензии. Далее последуют соответствующие проверки правоохранительных и контролирующих органов на предмет намеренного доведения предприятий до банкротства и прочих нарушений. В рамках процедуры банкротства будут выставлены в полном объёме всем жителям одним разом все обязательства по ОДН за весь неоплаченный период. На период, пока там не будет управляющей компании, мы будем являться исполнителем коммунальных услуг в отношении нашей услуги, и все счета будем выставлять добросовестно, дабы не подвергнуть жителей риску одномоментного начисления в будущем. Нас, гарантирующего поставщика, никто спрашивать не будет, почему мы не доплатили на оптовый рынок, почему не исполнили свои обязательства перед сетями. В этой ситуации мы не можем себе позволить поступить по-другому. — В чём смысл не выставленных расходов по ОДН? — Можно только гадать. Может быть, это пиар-ход. Как бы там ни было, страдают в конечном счёте гарантирующий поставщик и потребители. Звучит ведь заманчиво – не платить за ОДН, но это же снежный ком, который может прилететь в полном объёме в новых расчётках. Это раз. И два. Это же бизнес, которым управляют не бедные люди, можно делать его красиво и чисто. Насколько ты станешь беднее, если исполнишь свои обязательства? Да ненамного. За счёт гарантирующего поставщика увеличивать свою маржинальную прибыль как минимум незаконно и непорядочно. — Все эти задолженности управляющих компаний находятся в судах? — Конечно. — Какая перспектива? — Судебная — положительная, естественно. У нас подтверждённой задолженности по РУЭКу много. — Чем это кончится? — Зная законодательство и сложившуюся практику, могу предположить, что очередным банкротством и появлением новой компании. Но уже с соответствующими последствиями для руководства и учредителей организаций. Мы это на самотёк оставлять не имеем никакого права. — Вы не обращались в правоохранительные органы? — Неоднократно. — Есть уголовные дела? — Нет ещё. Но в ходе дела о банкротстве данной компании (дело №А78-314/2015) уже вступили в силу два определения арбитражного суда Забайкальского края: от 3 ноября 2017 года – о взыскании с директора ООО «РУЭК» в пользу ООО «РУЭК» 2,7 миллиона рублей убытков в связи с не перечислением в налоговый орган сумм удержанного налога с доходов физических лиц; и 9 января — по взысканию с Прокопенюка 8 миллионов рублей, 22 января оно вступило в законную силу. — Вы контактируете с учредителями таких компаний? — Пробуем, но это ничем не заканчивается. Есть положительные примеры, где руководство, например, управляющей компании «Лидер» — Александр Михайлович Рябов — вышло на совместные действия по урегулированию и задолженности, и совместной конструктивной работы с жилым фондом. По нашей инициативе было инициировано заседание комитета по ЖКХ в городской думе, куда мы попросили пригласить управляющие компании — спасибо большое здесь мэру города Анатолию Михалёву — где я предложил начать жизнь с нового листа. Я предложил отодвинуть в сторону всё, что было до этого, прекратить все судебные тяжбы, существующую задолженность отсечь и составить график её погашения на выгодных для УК условиях, после чего выйти на взаимоотношения стопроцентной оплаты. Мы заявили, что готовы помочь коллегам, учитывая, что сбыт — это наш профиль, у нас налажена система сборов платежей, и мы можем заниматься сбором для них денежных средств по всем остальным направлениям. Часть управляющих компаний это услышали, они настроены на конструктив, и мы с ними начали работу. Повторюсь, «Лидер», который был самым большим должником, вышел на конструктивные взаимоотношения с нами, мы уже совместно подписываем мировые соглашения в судах, погашение долга компании началось. РУЭК, если уж мы о нём говорим, не идёт ни на какой конструктив. Я не знаю, почему. — Как вы оцениваете переход на прямые договоры с потребителями? — В Чите мы уже практически везде вышли на такие взаимоотношения. Нам легче самим собирать деньги, чем разбираться, куда они уходят. Вопрос в другом – там же есть ещё достаточно большой объём ОДН и сверхнормативы ОДН. Какую логику использовал законодатель, когда прописал, что эти денежные средства ресурсоснабжающая организация не может собирать с потребителя, а должна их выставлять управляющей компании? Законодатель посчитал, что сверхнормативы ОДН возникают в результате плохого состояния внутридомовых сетей и воровства электроэнергии внутри дома, а многоквартирный дом – это ответственность управляющей компании, она должна смотреть, чтобы не возникали потери или их объём укладывался в нормативы, они всегда должны поддерживать в рабочем состоянии внутридомовые сети, проводить работу по выявлению воровства электроэнергии, внедрять энергосберегающие технологии. Но никто не подумал о том, что же такое управляющая компания на самом деле. Да, есть управляющие компании, которые всем этим добросовестно занимаются. Но во многих управляющих компаниях есть один бухгалтер, директор и слесарь. Как они всё это обеспечат? Естественно, нормативов никаких не хватает, сверхнормативы есть всегда и в достаточно больших объёмах. И счета мы вынуждены выставлять управляющим компаниями, а где они возьмут эти денежные средства? Часть они могут выставить конечным потребителям, но только в объёме норматива. И вот она собирает деньги в объёме норматива, например, 100 рублей. Сверх норматива – ещё 50 рублей, которые она должна заплатить, а тут выясняется, что иногда они и эти 100 не выставляют потребителям. И, естественно, он нам ни 100 не платит, ни 150. А кто-товыставляет 100, собирает 100, но, опять же, не платит 150, а эти 100 оставляет себе. — А есть те, кто выставляет 100, собирает 100 и отдаёт 100 и 50? — Есть, например — ООО «Лидер», ООО «РЕГИОН» — №6 и №8, ООО «УК Гарант», ООО «УК Прогресс», ООО «УК Надежда» и ещё несколько компаний. — Откуда они теоретически могут взять эти 50? Из оплаты жилищных услуг вытащить? — Это уже вопрос, который регулируется жилищным законодательством. Я считаю, что этих 50 не должно быть по факту, но управляющая компания должна провести серьёзную работу для этого. Этот бизнес недостаточно контролируемый, недостаточно эффективно выстроенный, и законодательство в отношении этого бизнеса достаточно слабое. И я не вижу пока каких-то усилений со стороны федерального центра в отношении нормативно-правовой базы в этом сегменте. — Никаких перспектив? — Все изменения, которые я вижу, лоскутные – нет системного подхода. Самое главное — должны быть серьёзные критерии для управляющих компаний. Согласитесь, не может быть такого, чтобы компания, которой нужно лишь наличие юрлица, любого уставного капитала, директора, бухгалтера, слесаря и сданного руководителем квалификационного экзамена, могла эффективно управлять огромным имуществом и снизить потери во внутридомовых сетях. А закон позволяет это делать, и ничего не меняется, поэтому меры, которые принимаются, неэффективны. По-хорошему, нужно приехать в любой город, посмотреть на проблемы маленьких управляющих компаний, на проблемы жильцов, как они с контрагентами взаимодействуют, какие у них обязательства перед контрагентами. И исходя из того, что они увидят, разрабатывать нормативно-правовую базу. Её нельзя писать, находясь в кабинете министерства и не понимая, как работает реальный сегмент, который они регулируют. Это же очень важно. В том и проблема, что нормативно-правовая база пишется сверху, а не снизу. — Может ли это измениться? — Может быть, после выборов президента. Вообще, мы всегда настроены оптимистично и со своей стороны будем использовать все законные методы, чтобы с этим бороться. Мы всё-таки хотим, чтобы наши взаимоотношения с управляющими компаниями лежали в плоскости не склок, разногласий и судебных тяжб, а в плоскости совместной эффективной работы, при которой никто друг друга не будет обманывать, а все будут исполнять свои обязательства. Потому что гарантирующий поставщик все свои обязательства исполнил и хочет получать за это денежные средства. Мы ведь на входе в дом поставили всю электроэнергию, которая нужна жильцам и управляющим компаниям. Но у нас ответственность не только перед гражданами за поставку этой электроэнергии, у нас ещё обратная ответственность перед компаниями электроэнергетики, перед генерацией, до которой мы должны эти денежные средства довести и сетевыми компаниями. — При этом законодательство в отношении сбытов в конце 2017 года ужесточилось в части взаимоотношений с сетями. — Да — в отношении неоплаты сетевым компаниям, а в отношении неоплаты на оптовом рынке оно давно жёсткое. А мы же никогда не получим долг, который остался у обанкротившихся компаний. Тут законодательство простое — с банкрота ничего нельзя получить, он ликвидировался, забудьте про свою задолженность, она вам будет списываться в убыток. Получается, что деньги вложены в управляющую компанию, которая обанкротилась, поскольку сбыт эти деньги уже отдал на оптовый рынок и сетевым организациям. — Мы говорили с вами в прошлом году об объёме вашей дебиторки. Что с ней произошло в 2017 году? — Пока подводим итоги. Но с уверенностью могу сказать, что темп прироста дебиторской задолженности значительно снизился по сравнению с 2016 годом — в десятки раз. — Насколько выросла абсолютная сумма? — Абсолютная сумма выросла, поскольку мы работаем не с начала года (менеджмент Читаэнергосбыта сменился в июне 2017 года — А.К.). Всё, что могли, мы сделали. Показатели собираемости во второй половине 2017 года мы повысили, за счёт этого и прошли год. Если бы мы остались на уровне собираемости 2016 года или первой половины 2017 года, мы бы год не прошли — просто лишились бы статуса гарантирующего поставщика. — Из-за взаимоотношений с сетями? — В том числе. Сейчас взаимоотношения с сетями с нашей стороны в Забайкальском крае как минимум выстроены. В Республике Бурятии с МРСК Сибири мы тоже путём переговоров реструктуризировали нашу задолженность, сейчас на подходе ещё одно соглашение о реструктуризации. Но самое главное, что сейчас у нас нет прироста долга, потому что мы со второй половины 17-го года исполняем наши текущие обязательства. — То есть долг перед сетями сокращается? — Да, поскольку у нас уже после подписания соглашения были выплаты по графику реструктуризации. — Какова структура вашей дебиторки? — В Забайкальском крае три проблемы. Первая – это задолженность бюджетных организаций. Краевой бюджет нам не должен, а у муниципальных бюджетов достаточно большая задолженность. В этом направлении идёт совместная работа с правительством Забайкальского края и МРСК Сибири, это трёхстороннее соглашение, которое мы подписали. Мы обрезали по состоянию на 1 июля задолженность муниципальных образований, реструктуризировали её на три года, это очень хорошие условия для реструктуризации для муниципальных бюджетов — под достаточно низкий процент, ниже рыночного. Вторая проблема – это предприятия ЖКХ, в том числе управляющие компании и предприятия тепло-, водоснабжения. Эта группа потребителей, на которых мы не можем влиять напрямую. Какие есть у гарантирующего поставщика законные способы получения денежных средств? Только введение ограничения режима потребления. И суд. Но вот есть у нас исполнительные листы, но, если предприятие обанкротилось, нам от этого исполнительного листа ни жарко, ни холодно – мы эти деньги не получим. Отсюда растёт кредитный портфель. Имущество предприятий тепло-водоснабжения принадлежит муниципальным образованиям. Они его сдают во владение неким юридическим лицам, как правило ООО. Это ООО, отработав отопительный сезон, накапливает долги перед гарантирующим поставщиком и перед налоговиками, уходит в банкротство или просто его бросают, администрации муниципальных образований находят новые ООО и отдают это имущество во владение им. И так продолжается постоянно. Надеюсь, что совместными усилиями с правительством Забайкальского края мы эту проблему решим. Но нам надо действовать ударными темпами, поскольку существуют обязательства перед сетевыми компаниями и генерацией оптового рынка. Если раньше гарантирующий поставщик покрывал кассовый разрыв за счёт неисполнения обязательств перед сетевой компанией, то сегодня у нас такой шикарной возможности нет. Сетевая компания долго жила в условиях выбивания денежных средств только через судебные решения и исполнительные листы, а сегодня сетевая компания получает эти денежные средства добровольно, без всяких принуждений — мы всё оплачиваем в рамках исполнения текущих обязательств и соглашений о реструктуризации, а исполнение текущих обязательств – это всегда одно из обязательных условий реструктуризации. Поэтому теперь мы себе здесь не можем позволить давать слабину по сборам денежных средств меньше 100 процентов. — Можете оценить общий объём дебиторской задолженности (сколько должны Читаэнергосбыту потребители — А.К.)? — По краю — около 2,3 миллиарда рублей. — А кредиторка (сколько Читаэнергосбыт должен своим контрагентам — А.К.)? — По краю около 2 миллиардов рублей, из них 1,4 миллиарда рублей — реструктуризированно. — А сколько в этих 2,3 миллиардах безнадёжной задолженности в процентах, по вашим оценкам? — Это не очень большой процент — в пределах 6%.